Тайна «Прекрасной Марии» - Страница 21

И тут она намеренно сменила тему:

— Баррет, теперь рассказывай. Я хочу услышать все-все новости. Как там Алиса?

— По-прежнему, — ответил Баррет. — Думает, что я обязательно подхвачу малярию в Новом Орлеане, поэтому упаковала мне четырнадцать шерстяных шарфов и теплое нижнее белье.

— В Луизиану? Боже мой! Да как Алиса только может.

Алиса, незамужняя сестра Баррета, жила вместе с ним в одном доме и вела хозяйство.

— А что с Джонни Лонгуортом? Его действительно посадили? Мама писала мне что-то об этом, но настолько смутно, что я так и не поняла ничего.

— Ну, он напился и попытался застрелить своего брата прямо на концерте симфонического оркестра в Чарлстоне. Пуля попала в тубу. Старушки визжали и падали в обморок, и во всей этой суматохе какой-то карманник украл часы у трех человек и бриллиантовое ожерелье у жены Джонни. Из-за этого, кстати, он и стрелялся с Чарли в первый раз. Чарли в свое время подарил ожерелье Джулии на свадьбу, та носила его повсюду и хвасталась, поэтому многие думали, что у них с Чарли все еще роман.

— Спасибо за рассказ, — ответила Салли. — Мне лучше бывать дома почаще.

— Но самое интересное, что, когда ожерелье вернули, Джонни пытался отдать его Чарли назад, а тот наотрез отказывался брать его. Джонни попробовал его продать и продал. Все это, конечно, выплыло наружу. Теперь Джулия в ярости и сердится на обоих.

— О Господи! — воскликнула Салли, — я должна это запомнить: при встрече с Лонгуортами — ни слова о бриллиантах.

Поль глотнул виски, слушая сплетни из Чарлстона. Он подумал, что очень полезно для него, Поля, когда Салли так развлекается в его компании. Ему и в голову не приходило, что Салли вовсе не была влюблена в Баррета Форбса, поэтому ей было просто и приятно с ним.

Адель промокнула лицо и шею черным кружевным платочком. Боже, всего только первое апреля, а здесь жара как в турецких банях. Люсьен, облаченный в белый льняной пиджак и брюки, в соломенной шляпе на голове, доброжелательно глядел на Адель, и, как ей казалось, с долей удивления.

— Моя мать подберет вам хороший гардероб.

Адель «одарила» его недобрым взглядом и вновь промокнула лицо. Маленький пароходишко тащился вдоль пристани. За два месяца путешествия Адели не удалось продвинуться ни на шаг в своих планах касательно де Монтеня. Он достаточно ясно дал понять, что всегда готов переспать с ней, если ей это хочется, но Адель не видела в этом ничего хорошего. Ведь она теряет очень важное и ценное достоинство в этом случае — свою девственность. Люсьен также весьма ясно намекнул, что отнюдь не ищет себе супругу.

Адель откинулась на спинку кресла и смочила себе виски одеколоном.

— Здесь всегда так жарко? — спросила она.

— О, бывает еще хуже, — бодро заметил Люсьен, — подождите июля — увидите.

— Думаю, что я не вынесу этого. У меня такое ощущение, будто я нахожусь под водой — мокро, дышать нечем.

— А, вот они! — воскликнул Люсьен и замахал рукой.

Три фигурки впереди толпы на пристани помахали в ответ. Сестренка Эмилия подпрыгивала от возбуждения и ожидания. Судно мягко причалило к пристани, и команда спрыгнула на берег. Люсьен поторопил Адель:

— Пойдемте скорее, а то потеряемся в толпе.

Дэнис встретил их в конце мостика. Адель с удивлением наблюдала, как Люсьен подхватил чернокожую женщину в накрахмаленном фартуке, обнял ее и несколько раз попытался подбросить в воздух.

— Мистер Люсьен, поставьте меня на место! — возмущенно протестовала Мама Рэйчел, а сама прильнула к нему. Оглядев Люсьена с головы до ног, она широко улыбнулась и сказала:

— Ты в отличной форме, мальчик!

Потом ее взгляд упал на Адель.

— А теперь представь нам это дитя, а то она подумает, что тебя воспитывали на конюшне.

— Мадемуазель Скаррон, разрешите представить вам моего брата Дэниса, — послушно произнес Люсьен, — это моя сестренка Эмилия. А это Мама Рэйчел. Она-то и есть настоящая власть и управление в «Прекрасной Марии».

— Ваш слуга, мадемуазель. — Дэнис торжественно поцеловал Адели руку.

— Как поживаете, — произнесла Эмилия, сделав реверанс.

— Добро пожаловать в «Прекрасную Марию», дорогая, — закончила представление Мама Рэйчел.

Адель, задохнувшаяся от жары, инстинктивно кокетливо улыбнулась Дэнису, затем Эмилии, кивнула головой Маме Рэйчел и тихонько придвинулась к Люсьену:

— Боюсь я чувствую себя совсем слабой.

— Пойдемте, — пригласил Дэнис, — «Маленькая Мария» как раз рядом, у пристани. Это наш пароход, — пояснил он и усмехнулся Люсьену:

— Тебе надо это видеть. Отец поставил новый котел, и теперь он бегает как резвый жеребец. Разумеется, покрасим заново.

— Сэм пошел взять чемоданы, — сказала Мама Рэйчел. — Идите, пока мисс Скаррон не потеряла сознание. Мисс Эмилия, настоящие леди не кривляются.

Эмилия послушно выпрямилась и, украдкой взглянув на Адель, объявила:

— А мне ничуть не жарко.

— Это потому, что ты — маленький чертенок. Правда, в тебе сидит дьявол. Ты, Эмилия, не из рода де Монтеней. Ты как маленькая сойка — красивые голубенькие перышки и пустая головка.

— Мистер Дэнис, как не стыдно пугать ребенка!

— Я вовсе не боюсь, — объявила Эмилия.

— Негры могут рассказать тебе, что все сойки по пятницам ночью спускаются в ад и отчитываются перед дьяволом. И мы ждем, что в один прекрасный день они заберут с собой Эмилию, — тихонько сказал Люсьен Адели.

— Ах, вот оно что. Как интересно.

Сэм грузил чемоданы на борт «Маленькой Марии». Проходя мимо него, Адель брезгливо подобрала юбки.

— Вы никогда раньше не видели негров, не правда ли? — спросил Дэнис, — и не знаете как себя с ними вести?