Тайна «Прекрасной Марии» - Страница 33

Все были готовы выехать из «Алуетт». Салли уже сидела с недовольным видом в экипаже. Баррет Форбс делал вид, что не замечает этого и нарочито заинтересованно разглядывал архитектуру поместья. Эмилия спала на коленях у Салли, в то время как мама Рэйчел укладывала Холлис и Фелисию на сиденье позади. Тетушка Дульсина, которая отлучилась попрощаться с кем-то, внезапно появилась со сдвинутым набок капором и принялась ругать Люсьена.

— Ну вот, — сказала она Салли, — я же тебе говорила, что Люсьен не изменится. И уже нажил кучу неприятностей здесь, в «Алуетт». Он, конечно, мог отлучиться выкурить сигару со своими друзьями джентльменами, но…

Она замолчала, заметив Люсьена рядом верхом на лошади.

— Считается хорошей манерой, — сказал Поль, — когда один из почетных гостей задерживается на весь вечер.

Поль пристально посмотрел на сына, давая тому понять, что именно он думает о причинах, заставивших Люсьена переодеться.

Люсьен выдавил из себя улыбку.

— Извините, сэр, мне показалось, что Файрфлай захромал, и поэтому… мы упали вместе, и я решил, что мне следует переодеться.

— Езжай домой! — рявкнул отец. — Не трепи мне нервы! Я прекрасно знаю, где ты был. И не хочу обсуждать это в присутствии твоей матери и сестер. Ты сегодня меня очень расстроил.

Улыбка Люсьена превратилась в гримасу, но он ничего не ответил, молча развернул коня и поехал вниз по дороге. Он догнал Дэниса в двуколке Фелисии и остановил его.

— Плохая примета, — сказал Дэнис. — Похоже, ты встретился с отцом?

— Он наворчал на меня при Баррете и девушках, — ответил Люсьен с негодованием. — Похоже, ему известно, где я был. Это твоя работа, братец?

— Я не знаю, где ты был, — ответил Дэнис. — Мне кажется, проблема в другом. Загулял?

— Да уж не то, что ты!

— Ладно, не будем показывать пальцем на того, кто гуляет. Мне нужно с тобой поговорить, Люсьен.

Люсьен в недоумении вскинул бровь, точь-в-точь как отец, привязал коня позади двуколки и забрался внутрь.

— Ну, что?

— Я в отчаянии, — тяжело вздохнул Дэнис и помолчал. — Лучше уж мне получить оплеуху, чем папа все узнает. Вот скажи, как может один человек отвязаться от другого?

— От кого? — спросил Люсьен.

— От самого плохого человека!

— От Юджин Превест?

— От жены Жильбера Беккереля!

— Ого! — Во взгляде Люсьена проскользнуло уважение. — Как это тебе удалось с ней сойтись?

— Это она со мной сошлась, — сказал Дэнис, — и я до сих пор не пойму, как все это произошло. Она сказала мне, что очень рада меня видеть, а в следующее мгновение мы уже оказались наверху в ее постели.

Люсьен рассмеялся.

— Ничего смешного! Я никак не могу от нее избавиться.

— Похоже, у тебя большой талант, братец!

— Откуда мне было знать? Со мной вообще ничего подобного никогда не происходило.

Люсьен снова рассмеялся.

— Заткнись, — раздраженно сказал Дэнис. — Лучше посоветуй мне что-нибудь, ты ведь поопытней меня в таких делах.

— Я не разделяю твоей страсти к зрелым женщинам. Ни одна из них никогда в меня не влюблялась.

— Черт! Она ничуть в меня не влюблена! Я думаю, она использует меня, чтобы насолить мужу. Беккерель известен своей склонностью к флиртам, он даже волосы красит. Она угрожает рассказать о нашей связи мужу, если я ее брошу! И все это делается для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне.

— Ну и ну! — присвистнул Люсьен.

Дэнис достал из кармана письмо, адресованное ему. Оно было написано женским почерком, все в завитушках и закорючках. Дэнис молча протянул его Люсьену.

Франсуаза Беккерель приглашала его нанести ей повторный визит, текст был в совершенно сухих, безликих фразах, словно бы ничего криминального в этом не было. Однако, помня их предыдущий разговор, письмо можно было рассматривать как приказ.

— Ты понял? — мрачно сказал Дэнис. Люсьен рассмеялся и вернул ему письмо.

— Извини, ничем не могу тебе помочь. Если тебе нужен совет — у меня его нету. Действуй! Она хоть и немного полновата, но…

— Иди ты к черту! — ответил Дэнис. — Я должен был догадаться, что ты мне ничем не поможешь.

— Это все, что я могу тебе сказать. Если не хочешь — не бери в голову. По крайней мере ты можешь рассказать обо всем отцу. Это отвлечет его от раздумий обо мне.

«Я сделал ошибку, — думал Поль, глядя на удаляющуюся фигуру своего старшего сына. — Я должен был это предвидеть».

«Безрассудство — хорошая черта», — продолжал размышлять Поль и внезапно осознал, что год, проведенный Люсьеном в Париже, не изменил его привычек совсем. Поль криво усмехнулся, подумав о своей неблаговидной роли. С таким же успехом он мог послать лису привыкать к вегетарианской пище в курятнике.

Он снова бросил взгляд на удаляющуюся двуколку. Да, Люсьену многое еще предстоит узнать. Очень многое.

— Мама, почему ты позволяешь Фелисии надевать это платье? Оно ей совсем не идет!

Дамы «Прекрасной Марии» располагались в просторном экипаже. Холлис взглянула на Фелисию с неприязнью.

— Мама…

— Да, Холлис. Платье Фелисии тебя не касается.

— По-моему, оно ей великовато в груди. Не смотрится.

— Ты так полагаешь, дорогая? Возможно, в плечах… — вмешалась тетушка Дульсина.

— Нет, — ответила Фелисия, — мама, оно не больше, чем платье Холлис!

— Мне лучше знать.

— Ты вдова, и тебе приходится носить траур, но это не моя вина.

— Это было ужасно, все так смотрели на тебя, Фелисия.

— Они так смотрели бы и на тебя, если было бы на что смотреть, — парировала Фелисия, радуясь, что одета лучше, чем сестра.

— Немедленно прекратите обе! — раздраженно воскликнула Салли.