Тайна «Прекрасной Марии» - Страница 48

В одном конце сахарного склада было устроено нечто вроде эстрады для дядюшки Джема, который играл на скрипке. Рабы из «Прекрасной Марии» и «Алуетт» готовы были танцевать хоть до утра. Рядом с эстрадой поставили стол с закуской и пуншем, к которым добавили еще бутылку виски.

Танцы должны были начать де Монтени вместе с Романом Превестом, который точно знал, что его жена уже давно должна была спать. Дядюшка Джем начал играть вирджинскую мелодию.

Роман подошел и поклонился Холлис, сидевшей с таким выражением, как будто она вот-вот затеет какой-нибудь скандал. — Могу я вас пригласить на танец? — спросил он.

— Наконец-то вы обратили на меня внимание, — сказала она, бросив на него свой испепеляющий взор.

Роман подумал, что в данном случае любезность — это лучшее, что можно придумать. — Я всегда замечаю вас, — сказал он. — И, пожалуйста, не надувайте губки, потому что это портит ваш прекрасный ротик.

Холлис искоса посмотрела на него, как будто раздумывая, стоит ли принимать его приглашение.

— Во время пикника я заметила, что вы больше интересуетесь другими девушками.

— Это просто вопрос вежливости, — сказал Роман. — Но скажите, почему у такой красивой девушки такой несносный характер?

Внешне Холлис похоже смягчилась. Это не важно, что у нее был несносный характер. Главное, что о ней думали, что она красива. Она положила свою руку на руку Романа, бросив победный взгляд на Фелисию.

А в это время уже формировались пары для танца. Фелисия пожала плечами и пригласила на танец Харлоу Маккэми. Так как Дэнис танцевал с Салли, Поль пригласил на танец Адель Скаррон.

— Если вам скучно, то не обязательно здесь находиться, — прошептал он ей на ухо, как только они прошли первый круг. — Но мы всегда начинаем этот танец, потому что рабам будет обидно, если мы это не будем делать.

Адель никогда не могла понять, почему де Монтени, которые владели таким количеством слуг, всегда так щепетильны. Но сейчас она поняла, что негры в «Прекрасной Марии» всегда чувствовали себя по-своему свободными. Они поклонились друг другу, прошли один круг. Адель улыбнулась ему, глядя на него снизу вверх. Затем они протанцевали еще один круг.

Скрипка замолкла. Склонившись над рукой Адели, Поль увидел, что Салли и Дэнис спокойно стояли в центре танцевальной площадки и, судя по всему, не замечали ни последних тактов, ни того, что музыка закончилась. Рука Салли лежала на смущенном и упрямом лице Дэниса.

— Дэнис де Монтень, ты точно загонишь меня в гроб! — раздался в тишине голос Салли. Все танцующие сразу же навострили уши.

Стоявший у кувшина с пуншем Люсьен сказал дядюшке Джему:

— Может быть, ты сыграешь что-нибудь еще?

Дядюшка Джем растерянно посмотрел на него, однако положил на плечо свою скрипку. Салли потянула Дэниса к выходу.

— В жизни не слышала ничего более позорного. — Голос Салли был слышен всем. — Я запрещаю это, ты слышишь. Я бы запретила тебе жениться на Мишле, даже если бы это была последняя женщина на всей земле!

Услышав это интересное заявление, Холлис и Фелисия оставили своих кавалеров и подошли к матери и Дэнису.

— Извини, дорогая. — Поль поцеловал руку Адель и направился к выходу. В дверях он столкнулся с няней Рэйчел. — Я думаю, что вы в курсе дела? — проворчал он.

— Нет, не знаю, но надеюсь, что в скором времени узнаю, как узнают все на расстоянии четырех миль отсюда, если судить по тому, как мисс Салли об этом говорит.

— Как раз напротив, — мрачно сказал Поль. — И я сам собираюсь немного покричать по этому поводу.

Выйдя наружу, он увидел стоящего под пеканом Дэниса. Поль собирался вмешаться в разговор.

— Ты расстроишь отца, — сказала Салли.

— Мама, ну перестань же, — начал Дэнис.

— Я одного не пойму, — сказала Фелисия с расстроенным видом, зная, что никто из приличной семьи никогда не женился ни на одной из Мишле. — Она что, для вас не совсем хороша?

— Все будут думать, что ты разбил сердце матери, — прошипела Холлис. — Все над нами будут смеяться.

— Да заткнись, Холлис, — сказал Дэнис.

— И не подумаю. Этим зачуханным Мишле все равно на все наплевать. Бьюсь об заклад, что Дина переспала уже с кем только можно было переспать.

— Холлис, — воскликнула Салли. — Выбирай, пожалуйста, выражения.

— И не подумаю! — взвизгнула Холлис. — Меня вовсе не устраивает иметь какую-то вшивую Мишле в качестве моей родственницы!

При этих словах сестры Дэнис потерял самообладание. Он схватил ее за плечи:

— Еще раз скажешь хоть одно слово про Дину, я так тебя тряхану, что у тебя даже зубы посыплются!

— Папа!

Поль оторвал Дэниса от Холлис, а те стояли друг против друга, тяжело дыша, как два заклятых врага.

— Холлис, если ты не можешь себя вести как настоящая леди, лучше уйди, — сказал ей Поль. Затем он посмотрел на Фелисию. — Вы обе уходите. Идите спать!

Холлис удалилась, однако Фелисия медлила. Она взяла Дэниса за руку:

— Почему ты так разошелся?

— Вовсе нет, сестричка. — Дэнис похлопал ее по руке. — А сейчас иди спать, дай мне послушать музыку. Он неловко улыбнулся отцу.

Так и не смягчившись, Поль сказал:

— Ты выбрал очень подходящее время для того, чтобы объявить о своем намерении.

— Я и раньше пытался сказать об этом маме, но она и слышать об этом не хотела.

— Мне и в голову не приходило, что ты собираешься сообщить мне о помолвке, — произнесла Салли с сарказмом в голосе.

— Именно это я и собирался сделать, — сказал Дэнис. — Но пока я еще не думаю жениться. Надо дать Дине время для того, чтобы она свыклась с этой мыслью.